Меланжевый огород

Меланжевый огород

Выше шла речь о том, что в природосообразном огороде нет монокультурных грядок. Но, кроме того, живости (и жизнеспособности) огороду придают и растущие повсюду «самозахватчики». Точнее, «самоуправные» растения. Появились они в огороде не сами, а в соответствии с доброй волей хозяина. А теперь растут сами по себе, но службу несут исправно.

Прикопал когда–то там и сям корневища крапивы. Никакого ухода, ноль внимания, а сколько бонусов. Ранней весной зелень на борщ — пожалуйста, и не откуда–нибудь из сомнительных мест, а из собственного огорода. Настой для подкормки надо сделать насыщеннее — вот она, бесценная добавка, под рукой. В крапиве любят гнездиться полезные насекомые. Тля тоже её не чурается — и опять же бонус. Во–первых, из–за крапивы не досталось тли какому–нибудь культурному растению, а во–вторых, крапивные стебли, чёрные от тли, очень «оживляют» настой.

Где попало растёт любисток — услада и насекомым–любителям нектара, и ценителям необыкновенно душистых ванн. Иногда вдруг захочется чаю со зверобоем, и лучше, если он под рукой.

Давным–давно подвернулись мне под руку семена жминды. Посеял. Увидел, как красива эта лунная клубника (так её зовут, например, поляки), когда на ней созреют сотни ягодок. На вкус, правда, это никакая не клубника, скорее, шелковица, но вид грядки оживляет необыкновенно. Оценили мы и клубничный шпинат (другое название жминды) — очень раннюю зелень. И теперь расселилась жминда по всему огороду — ну чисто сорняк, только раздражения не вызывает.

Растёт, где ему вздумается, злейший сорняк — укроп. Мы с ним боремся, но побарывает, скорее, он нас. Семена его всходят неохотно, в течение нескольких лет — ив этом причина его живучести.

Котовник растёт где хочет. Находят себе место в огороде чистотел, пижма, космос, тысячелистник. Пижма — самое привлекательное для полезных насекомых растение. Бывает, ветки пижмы после дождя горят на солнце от ярких «солнышек». Чистотел и тысячелистник просто оздоравливают окружающую территорию, а растущий там и сям космос добавляет огороду живописности.

Интересно повёл себя козлятник. В своё время В. Т. Гридчин (да продлятся его лета!) пробудил во мне жгучий интерес к нему. Привёз семян. Я их посеял. Как советовал Виталий, — под покров ячменя (на первом году козлятник довольно немощен, и ячмень помогает ему в борьбе с сорняками и пеклом). Но козлятник не удался. Посеял его ещё раз, потом ещё — и с тем же успехом. Следующее лето вообще было наказанием за какие–то наши грехи. И только на третий год козлятник спохватился. И свежих всходов полно, и старые, долго прозябавшие растения расцвели. И в картошке, и в перце, и на пряностях. И пусть себе цветут. В картошке, например, козлятник, как и все бобовые, весьма уместен. А как красиво цветёт! У его цветков — нежный оттенок незабудок.

Вносит свою лепту в украшение огорода красная садовая лебеда. Яркие крапинки, действительно, оживляют пейзаж. К тому же, бывает промежуток, когда шпинат Утеуша (о нём пара тёплых слов ниже) уже огрубел, выбросив семенные побеги, а июньская капуста ещё не поспела.

Украина стоит, можно сказать, на трёх китах — песнях (какое это чудо!), сале и борще. Я люблю сало, бабулька — петь, оба любим борщ. Пришлось бы нам во время упомянутой паузы сидеть без борща и ощущать себя недоукраинцами. Если бы не лебеда: борщ из её крахмалистых листьев, приправленный чайвисом и укропом, — «на ять».

Но, пожалуй, самый интересный из тех, кто «гуляет сам по себе», — это шпинат Утеуша (румекс). Гордость нашего огорода! Заслуженная гордость. Клубничный шпинат (жминда) тоже даёт нам возможность покрасоваться, но у шпината Утеуша таких возможностей — куда більше. Правда, огородников часто сбивает с толку слово шпинат — растение–то принадлежит семейству гречишных! Пусть это слово останется на совести Ю. Г. Утеуша, который вывел это чудо. Чудом является уже то, что Юрию Германовичу удалось скрестить растения из разных семейств — новозеландский шпинат (маревые) и тянь–шаньский щавель (гречишные).

А какой гибрид получился! По–настоящему многолетний: может расти на одном месте, не вырождаясь, 15–16 лет. Изумительное кормовое растение. Хорошо поедается скотом и птицей. Протеина в нём в 3–4 раза больше, чем в кукурузе и горохе. Можно снимать 3–4 укоса. Урожаен необычайно: один гектар румекса (по кормовой ценности) — это примерно 8 гектаров люцерны.

Но и как овощ румекс хорош! Весной он отрастает раньше всех. Крапива, например, появится лишь через 2–3 недели, а мы уже едим зелёный борщ. И этот борщ — не чета борщу из щавеля. Румекс очень похож на очень большой щавель, но в нём не ощутима щавелевая кислота, и при варке не образуются оксалаты — строительный материал для почечных камней.

Как все гречишные, румекс аллелопатичен. Его можно использовать, например, для ограждения весьма инвазивной малины. Посеял полоску на границе с малиной — и она стреножена!

Выше я уже побывал в тоге зануды — бубнил, что семенами вообще не занимаюсь. И если кто–то не видит жизни без румекса — милости прошу, приезжайте, шморгайте семена, сколько хотите. Но — сами. Если попадёте на несеменное время — не страшно, выкопаю пару корешков. Они у нас разбросаны по всему огороду.

Вернемся к меланжевому огороду. Он, в самом деле, разноцветен, как меланжевая нить. Это «разноцветье» — и фундамент, и свидетельство здоровья и самодостаточности огорода.